Система государственного участия дж. м. кейнса
Закон Ж. Б. Сэя, согласно которому «сбыт для продуктов создается самим производством» (1803) или, иначе говоря, «предложение обеспечивает спрос», как наиболее частый объект критики со стороны тех ученых, кто не был привержен идее о внутренней долгосрочной стабильности и устойчивости капиталистической экономики, подвергся серьезной критике в результате Великой депрессии 1929-1933 гг. и после выхода в свет работы Дж. М. Кейнса «Общая теория занятости, процента и денег» (1936).
Кейнс впервые системно рассмотрел вопрос о государственном вмешательстве в экономику. Его концепция регулирования, проникнутая идеями Кембриджской школы, со вниманием относящейся к психологии экономических агентов, может быть изложена следующим набором положений.
Регулирование денежного рынка должно затрагивать прежде всего норму процента, которая играет особую роль в принятии предпринимательских решений об инвестициях и установлении уровня занятости.
Кейнс обратил внимание на несоответствия между решениями домашних хозяйств о сбережениях и решениями фирм об инвестициях, показав, что существуют условия, при которых рынок не в силах выйти из неравновесного состояния, когда экономика функционирует на уровне гораздо ниже потенциального. По этой причине вместо политики роста сбережений он предложил политику роста потребления.
Государство может способствовать росту потребления, инвестиций и производства двумя способами — стимулируя частные инвестиции или осуществляя свои. Для роста частных инвестиций необходимо увеличить ожидаемую прибыль. Государство должно обеспечить рост нормы прибыли в частном секторе за счет снижения альтернативных доходов экономических агентов — заработной платы и нормы процента. Но поскольку из-за социальных причин снижать номинальную заработную плату нельзя, необходимо снижать реальную заработную плату посредством контролируемой инфляции, а норму процента при необходимости снижать принудительно — мерами монетарной политики.
Однако в условиях глубокого спада проведения одной монетарной политики недостаточно, поскольку она не обеспечивает должного восстановления уверенности в среде предпринимателей. Кроме того, ее эффективность объективно ограничена: достигнув определенного порога, экономика может очутиться в «ловушкеликвидности», когда увеличение предложения денег не снижает норму процента. По этой причине она должна быть дополнена активной фискальной политикой.
Главной формой государственного регулирования Кейнс считал бюджетно-налоговую политику. Чтобы стимулировать эффективный спрос, необходимо увеличить государственные расходы.
При государственных инвестициях образуется мультипликативный эффект. Неважно, какими будут инвестиции и как скоро они окупаются. Главное — они должны иметь место.
Принципиально невозможно увеличивать инвестиции при достижении полной занятости факторов производства. В последнем случае рост инвестиций и государственных расходов будет приводить к безграничному росту уровня цен.
Поскольку предельная склонность к потреблению тем выше, чем ниже доход, целесообразно перераспределять доходы в пользу наименее обеспеченных социальных групп. Это позволит увеличить массовую величину спроса, вовлечь в экономическую жизнь страны все слои населения. Кроме того, государству необходимо регулировать занятость, поскольку, считает Кейнс, классическая идея об автоматическом поддержании занятости за счет снижения ставки заработной платы не выдерживает критики: существенно понизить уровень заработной платы невозможно.
Государственное вмешательство, по мнению приверженцев идей Кейн- са, было призвано смягчить или амортизировать негативные последствия рынка. Известный американский историк и политолога. Шлезингер утверждал, что президент США Ф. Рузвельт, разработав и осуществив широкую программу регулирования рыночной экономики и социальной помощи неимущим слоям населения, «спас капитализм от капиталистов, которые своей алчностью и недальновидными действиями разрушали его устои».
Кейнсианская теория инвестиций и занятости позволила более четко аргументировать то обстоятельство, что капиталистическая система потенциально неустойчива, поскольку в ней отсутствует автоматический механизм саморегулирования, который был бы в состоянии в любой момент придать ей направленность для достижения полной занятости и оптимального объема выпуска. «Общую теорию занятости, процента и денег» Дж. М. Кейнса следует рассматривать как теоретическую основу широкого и активного применения методов фискальной политики с целью достижения более высокой занятости, стабильных и высоких темпов экономического роста и благосостояния населения.
Кейнсианская трактовка роли правительства и государства, тем не менее, уязвима для критики неоклассиков, марксистов, предполагающих равенство интересов государства и класса капиталистов, а также представителей институционального направления.
Кейнсианские рецепты были рассчитаны преимущественно на национальное макроэкономическое регулирование. Между тем, 1970-е гг. показали возросшую степень интернационализации экономической жизни; кроме того, увеличивающееся государственное вмешательство в экономику порождало бюрократизм в системе управления воспроизводственным процессом. Это разочаровывало общество и вело к возникновению оппозиции проводимым курсам экономической политики.
Из различных ветвей кейнсианского «древа» на сегодняшний день наиболее полезным для понимания проблематики государственного регулирования является посткейнсианский подход (Р. У. Клауэр, А. С. Б. Лейонхуфвуд, X. Ф. Мински, С. Вайнтрауб и др.). Ключевое понятие посткейнсианской традиции — неопределенность, которая означает невозможность предсказать будущие результаты экономического поведения, в том числе при помощи вероятностных распределений, поскольку научная основа вычислений соответствующих вероятностей отсутствует. При этом фундаментальная неопределенность означает не только отсутствие знаний о будущем, но и его непознаваемость, так как значительная часть нужной для этого информации еще отсутствует
Главная функция государства, по мнению посткейнсианцев, состоит не в устранении негативных экстерналий, не в борьбе с монополиями или в дискреционной макроэкономической политике, а в том, что оно обеспечивает принуждение к выполнению контрактных обязательств. Неспособность или нежелание государства выполнять эту функцию резко увеличивает степень неопределенности будущего, блокирует возможность оптимизации и ставит под угрозу существование экономической системы. Ведь институциональная неадекватность государства подрывает доверие к контрактам, вследствие чего большинство людей будет избегать их заключать, подрывая тем самым основы благосостояния нации.
§
К середине 1970-х гг. в научных кругах заговорили о «неоклассическом ренессансе», который стал возможен в первую очередь благодаря Чикагской школе монетаризма. Ведущую роль в формировании новой идеологии экономической политики сыграл М. Фрид- мен, который утверждал, что все проблемы развития будут решены спонтанно благодаря конкуренции и рынку, отождествляемому им со свободой. Рыночные силы гарантируют, что при отсутствии вмешательства извне экономика возвращается в состояние естественного равновесия спроса и предложения. Отношение монетаристов к роли государства отражается в следующих положениях.
1. Главная причина нестабильности экономики — вмешательство государства в процесс взаимного приспособления рынков, которые балансируются посредством ценового механизма. Поскольку совсем устранить государственное вмешательство в экономику невозможно, необходимо заставить его придерживаться некоторого единого принципа регулирования, не зависящего от состояния конъюнктуры.
2. Наиболее эффективный способ экономического регулирования — изменение величины денежной массы посредством действий ЦБ (ФРС). Политика регулирования налоговых ставок, управления государственным долгом, изменения государственных расходов неэффективна и вредна.
3. Выдвинут тезис об эффекте вытеснения частных инвестиций государственными. Поскольку государственные расходы осуще-
ствляются за счет заемных средств, на рынке ссудных капиталов возникает конкуренция с частными компаниями за доступ к ресурсам. При этом государственные займы вытесняют с рынка равную или даже большую сумму, которая могла бы использоваться частными фирмами более эффективно.
4. Должны быть поставлены жесткие пределы вмешательства правительства в эмиссионный механизм для финансирования бюджетного дефицита. Это вмешательство тем более опасно, что существуют длительные и непредсказуемые временные лаги между моментами изменения денежной массы и воспроизводственными процессами. Поэтому М. Фридмен рекомендовал запретить ФРС регулирование процентных ставок, процессов кредитования, величины банковских резервов. ЦБ должен поддерживать устойчивый темп роста денежной массы.
5. Попытки государства посредством макроэкономической политики сократить безработицу до уровня ниже естественного в долгосрочном периоде бессмысленны. Кроме того, денежная экспансия, с помощью которой пытаются понизить безработицу, приводит лишь к росту общего уровня цен. Фискальная политика правительства неэффективна вследствие вытеснения частных инвестиций. По этой причине необходимо отказаться от проведения дискреционной политики и заменить ее на регламентированную политику, подчиняющуюся некоторым заранее сформулированным правилам. Основным из этих правил должно стать поддержание темпов роста предложения денег на уровне, соответствующем темпам роста реального потенциального национального дохода, что позволит достичь стабильности общего уровня цен в долгосрочном периоде.
Развитие монетаризма повлекло за собой формирование новой классической школы, основными представителями которой являются Р. Лукас, Дж. Мут, Т. Сарджент, Р. Барро, Э. Прескотт, Н. Уоллес и др. Опираясь на гипотезу рациональных ожиданий хозяйствующих субъектов и принцип оптимизации в макроэкономическом анализе, «новые классики» отрицают эффективность предсказуемой денежной политики, однако настаивают на ее полной регламентации. «Неоклассики» выдвигают сомнительный аргумент против фискальной политики. По их мнению, представители частного сектора в ответ на стимулирующую политику правительства сокращают потребление и увеличивают сбережения, чтобы в будущем быть готовыми к утяжелению налогового бремени, т.е. стимулиру- юшая фискальная политика, сопровождающаяся бюджетным дефицитом, не повлияет на совокупный спрос; правда, для доказательства этого утверждения используется слишком жесткая предпосылка о возможности предсказывать будущее.
Теоретические концепции «новых классиков» нашли свое воплощение в политике Р. Рейгана в США и М. Тэтчер в Великобритании конца 1970-х — начала 1980-х гг. Необходимо отметить, что военное лобби в США всегда могло принудить правительство к одновременному скрытому использованию кейнсианских рецептов регулирования, в связи с чем М. Фридмен критически относился к реальному применению государством кейнсианской модели. По его мнению, «ФРС воспринимала только монетаристскую риторику, но не проводила монетаристскую политику». В настоящее время эта теория взята на вооружение Международным валютным фондом и Всемирным банком, которые использовали ее при выработке рецептов трансформации экономики Чили, Израиля, Мексики, Бразилии, России и ряда других стран. Идеи «неоклассиков» вдальнейшем послужили основой либерального фундаментализма 1990-х гг. и формирования хорошо известного в России набора рекомендаций Вашингтонского консенсуса, подкрепленного спорным тезисом о «влиянии демократии на стимулирование экономического развития» и открывающего ворота мировой глобализации.
1.1.5. Государственное регулирование в концепциях неолиберализма
Крупным смежным направлением в неоклассицизме, предлагающим свою концепцию государственного регулирования экономики, является неолиберализм, представленный преимущественно неоавстрийской и фрайбургской школами. Взгляды их сторонников на роль государства хоть и различаются, но их объединяет стремление к формированию рыночной системы с предельно мягким государственным вмешательством, обеспечивающим социальный компромисс и экономическую стабильность.
Представители неоавстрийской школы Ф. А. фон Хайек и Л. фон Мизес довольно резко возражали против государственного вмешательства в экономику и следования политическим целям в ущерб экономическим. Нежелательность вмешательства объяснялась следующими обстоятельствами.
1. Главный принцип деятельности общества — приоритет свободы человека. Цивилизация сложилась не в результате воплощения сознательного человеческого замысла, а спонтанно, исходя из определенных моральных принципов. При этом любое количество индивидов и организаций могут найти свое место в рамках спонтанного порядка.
2. Человеческое знание ограниченно. Хозяйственное поведение основано скорее на подражании, а не на разуме. Большую часть знаний дает непрерывный процесс усвоения традиций.
3. Экономическая наука не способна обеспечить управляемость экономическими процессами; невозможно точно сформулировать экономический прогноз.
4. Предпринимателю неинтересны отдаленные и неизвестные события. Его интересуют ожидаемые доходы в короткие промежутки времени; ответы на все его вопросы может дать микроэкономика. В связи с этим макроэкономика как сфера интересов государства нежизнеспособна и ненужна.
5. Возникновение монополий или социального неравенства неопасно и закономерно. Справедлива любая форма распределения доходов, если она основана на конкуренции.
В самой обшей форме принцип участия государства в экономической жизни, согласно Хайеку, сводится к тому, что государство должно создавать структуры, обеспечивающие людям наилучшие условия для реализации своих собственных целей. Плохим вариантом является не только большое и экономически активное государство, но и не выполняющее своих задач маленькое государство.
Возникновение фрайбургской школы неолиберализма связано с именами X. Гроссмана-Дёрта и Ф. Бёма, создавших в 1932— 1933 гг. научную группу юристов. Эта группа исследовала вопросы власти частной собственности в свободном обществе и попыталась перевести на юридический язык проблемы современной им экономической теории. В 1937 г. выходит их совместный с Вальтером Ойкеном цикл статей «Порядок экономики» («Ordnung der Wirt- schaft»). Ойкен и Бём в послевоенном 1948 году основали ежегодный журнал «ORDO», отражающий по сей день основные идеи представителей научной школы (В. Рёпке, А. Рюстов, К. фон Дит- це, К. П. Хензель, А. Лампе, Ф. Лутц, К. Ф. Майер, Ф. Мейер и Л. Микш, А. Шюллер и др.), получившей название ордолиберализма.
Хотя в общетеоретическом плане подходы Ойкена и Хайека в большинстве аспектов совпадают, тем не менее есть одно существенное различие: Хайек не признавал и отрицал любое общественное конструирование, к которому может быть привлечено государство, а Ойкен, закладывая теоретическую основу социального рыночного хозяйства, развитую в работах А. Мюллер-Армака, связывал создание либерального порядка с установлением власти добродетельного и просвещенного правителя, даже если это и не казалось очевидным на первый взгляд.
Оптимальным с позиций как экономической эффективности, так и обеспечения свободы индивида ордолибералы считают конкурентный рыночный порядок, который должен формироваться целенаправленно. Государство призвано обеспечивать его сохранение и развитие через проведение активной политики «порядка», выступая в качестве арбитра. В конкурентном порядке государство постоянно стремится защитить экономическую свободу, приближаясь к идеалу полной конкуренции. Участие государства в регулировании хозяйственных процессов ограничивается теми отдельными сферами и отраслями, которые по своей природе могут функционировать только на принципах «централизованно-управляемого» порядка. Ордолибералы выступают за «рыночную экономику», но против «рыночного общества». Они исходят из того, что степень эффективности «рыночного порядка» в экономике зависит от состояния нерыночных институтов в системе «социального порядка».
В целом теоретические тезисы данной концепции можно сформулировать следующим образом.
1. В основе хозяйственной системы должны быть свободная рыночная экономика и конкурентный рынок. Необходимый экономический порядок устанавливается государством.
2. Политико-экономическую деятельность необходимо направлять на создание форм экономического порядка, а не на регулирование экономических процессов. Государство не должно распределять средства производства между отдельными сферами их применения или заниматься хозяйственно-производственной деятельностью. Его функция — устанавливать правила поведения и активно проводить их в жизнь.
3. Социальное рыночное хозяйство должно обеспечивать развитие конкуренции как фактора системы порядка.
4. По мере роста производственного потенциала социальная политика как часть политики экономического порядка выдвигает проблемы обеспечения занятости, преодоления региональных различий в уровнях доходов, поддержания социальной обеспеченности на определенном уровне и др.
5. Для социального рыночного хозяйствования определяющее значение имеют духовные и нравственные представления, поскольку одного поддержания равновесия между спросом и предложением на рынке недостаточно для оправдания существования общественно-политического строя.
По мнению Ойкена, рынок и государство могут существовать только в неразрывном единстве, поэтому должны реализовываться следующие регулирующие принципы государственной экономической политики:
• стабильная денежная политика (регулирование процессов инфляции и дефляции), препятствующая искажению рыночных процессов;
• структура рыночных цен, не подверженная государственному влиянию;
• доступность и открытость рынков, противодействие образованию монополий;
• частная собственность на средства производства как основа индивидуальной свободы и координации рынков;
• свобода заключения договоров;
• стабильность экономической политики;
• ликвидация негативных социальных последствий функционирования рынка.
Теория ордолибералов и социального рыночного хозяйства стала фундаментом для построения J1. Эрхардом социальной рыночной экономики и «благосостояния для всех» в послевоенной Западной Германии.
1.1.6. Роль государства в работах институционалистов
Механизмы и последствия государственного регулирования экономики анализируются и в рамках институциональной экономической теории. Мнения представителей ИЭТ относительно перспектив государственного регулирования различаются. Некоторые направления рассматривают возникновение государства как неизбежное, другие выступают за необходимость его ограничения, поскольку рассматривают его в качестве совокупности рациональных экономических агентов, отстаивающих в первую очередь собственные, а не общественные интересы.
Старый (традиционный) институционализм в целом позитивно относился к государственному вмешательству в рыночную экономику.
Идеологическое начало институционального направления, связанное с популяризацией социал-дарвинизма и идей экономического индивидуализма, оправдывающего стремительную общественную дифференциацию, привело к появлению систематической критики американской системы хозяйствования начала XX в. В своей «Теории праздного класса» (1899) Т. Веблен утверждал, что рыночную экономику характеризуют не рациональность, эффективность и целесообразность, а демонстративное расточительство, завистливое сравнение и преднамеренное снижение производительности. И только в обществе, которым руководит технократия, производство будет функционировать для удовлетворения потребностей, будут осуществляться эффективное распределение природных ресурсов, справедливое распределение экономических благ и т.д. Впоследствии эти идеи Веблена с точки зрения государственного управления в наиболее полной мере были развиты Дж. Гэлбрейтом, пришедшим к выводу о необходимости социального контроля над экономикой со стороны государства, которое с целью предотвращения кризисов берет на себя задачу регулирования совокупного дохода, обеспечивает высокий уровень покупательной способности, а также не допускает раскручивание спирали «зарплата — цены».
У. Митчелл (автор конъюнктурно-статистического подхода) объяснял необходимость государственного вмешательства наличием деловых циклов и необходимостью их сглаживания. Одной из перспективных форм вмешательства он считал государственное планирование, которое может осуществляться на рекомендательной основе. Кроме того, им выдвигались идеи банковской реформы, использования государственных расходов в качестве балансира, создания системы страхования от безработицы и т.п.
Еше один представитель старого институционализма (основатель социально-правового течения) Дж. Коммонс видел в государстве «примиряющий и принуждающий» орган, способствующий более гармоничному разрешению конфликтов. Коммонс выступал с важнейшей идеей коллективного контроля за социальной сферой и был сторонником расширения вмешательства государства в хозяйственную жизнь, что соответствовало современным ему реалиям развития западной экономики. Марксистскому учению о классовой борьбе он противопоставлял идею о проведении государством реформ в области законодательства и создании правительства, представленного лидерами различных «коллективных институтов». Государство у Коммонса должно быть не только арбитром, но и силой, принуждающей к выполнению принятых обязательств, гарантом выполнения контрактов. Он был убежден в необходимости создания правительства, которое было бы подконтрольно общественному мнению и осуществляло демонополизацию экономики. «Нечестная конкуренция предпринимателей» вызывает усиление социальных конфликтов, которые могут устранить только государственные правовые решения в рамках экономических реформ. Идеи Коммонса, таким образом, предвосхитили переход к стадии административного капитализма.
По мнению Ф. Перру (представителя институционально-социологического направления), для обеспечения «гармонизированного», или сбалансированного, роста необходима активная деятельность государства по созданию «полюсов роста» и сознательному управлению средой распространения эффекта от них в «зонах развития». Идея активной государственной политики, предполагающей преобразование структуры рынков в желаемом направлении, использовалась при разработке принципов индикативного планирования. Перру предполагал, что государство будущего усилит свою роль арбитражного органа, следящего за соблюдением общественного интереса и стимулирующего частную инициативу.
Представители эволюционного институционального направления приводят ряд обоснований неизбежности либо позитивности государственного регулирования. В частности, Р. Нельсон и С. Уинтер, обосновывая неоптимальность эволюционных экономических изменений, поддерживали государственное вмешательство в сфере научно-технического прогресса. Дж. Ходжсон, приводя доводы о необходимости «примесей» в экономических структурах, весьма эмоционально утверждал: «Основной вопрос для обсуждения не в том, допустимо государственное вмешательство или нет, а в том, какого рода вмешательство следует осуществлять и в каких целях»; при этом очевидно, что «функционирование рынков опутано сетью институтов, которая не может не переплетаться с государством и правительственными структурами». «Философия свободного рынка, — писал он, — неизбежно подразумевает государственное вмешательство с целью учреждения институтов, необходимых для его нормального функционирования, а также санкционирования и регулирования на самом рынке социальных отношений».
Специфика нового французского институционализма (экономики соглашений), сформировавшегося в 1980—1990-х гг., заключается в том, что рынок рассматривается не как отдельный объект исследования, а как одна из подсистем общества наряду с гражданской подсистемой, в рамках которой функционируют государство и его учреждения, обеспечивая реализацию важнейших общественных функций.
Однако, как уже отмечалось, не все представители институционального направления экономической науки положительно оценивают активность государства в экономике.
Новая ИЭТ, основывающаяся на привнесении институционального подхода в магистральное неоклассическое направление современного экономического анализа, и, в частности, основатель теории общественного выбора Дж. М. Бьюкенен предполагают, что речь следует вести не о выборе между кейнсианской или монетаристской теориями государственного регулирования, а о путях ограничения государственного регулирования вообще. Если рынок функционирует несовершенно, то это не означает, что государство сделает его лучше. Поэтому необходимо найти инструменты, связывающие правовую и политическую деятельность, кардинально изменить механизм принятия решений на политическом уровне таким образом, чтобы он походил на выбор на товарно-денежном рынке.
Основным направлением исследований в рамках теории общественного выбора является конституционная экономика, способная остановить рост государственного аппарата и поставить его под контроль гражданского общества. В работе «Границы свободы: между анархией и Левиафаном» Бьюкенен выделяет два вида государства: защитительное и производительное. Конституционный договор ведет к установлению защитительного государства. Данная структура определяет права собственности и контроль индивидов над ресурсами, а также стимулирует частные контракты, что означает переход от анархии к политической организации. Производительное государство в идеале стимулирует постконституционный контракт между гражданами, но поведение политиков, управляющих и бюрократов способствует усилению государства в постконституционной стадии, что обусловливает угрозу возникновения авторитарного государства (Левиафана, по Томасу Гоббсу). Для Бьюкенена выход состоит в том, чтобы обеспечить формирование институтов и правил, которые могли бы ограничить заинтересованное политическое поведение.
Основатель неоинституциональной исследовательской программы Р. Коуз признает, что в некоторых случаях повышение эффективности экономики связано с государством, поскольку возможности добровольных институтов (рынков и фирм) не всегда достаточны для максимально эффективного распределения прав. «Если трансакционные издержки высоки, — отмечает он, — то рынок в этих условиях не всегда может передать собственность тому, кто больше всего готов за нее заплатить». В этой ситуации, считает Коуз, альтернативным решением является прямое правительственное регулирование. «Вместо институционирования системы законных прав, которые могут изменить конфигурацию через рыночные трансакции, правительство может установить обязательное для выполнения правило, фиксирующее, что именно люди должны или не могут делать, и которому им придется подчиняться… Более того, правительство имеет в своем распоряжении правоохранительные органы, которые обеспечивают выполнение его решений».
Тем не менее одновременно Коуз предостерегает: «Правительственная административная машина сама работает не без издержек», и «нет основания полагать, что ограничения, производимые подверженной ошибкам администрацией, всегда будут способствовать росту эффективности экономической системы». В статье «Спор о предельных издержках» он также указывает на то, что «никакое правительство не в состоянии детально учитывать вкусы потребителей», а «дополнительные издержки фирм, связанные с работой рыночного механизма, могут быть на деле меньше, чем организационные издержки, которые в ином случае несет правительство». Коуз считал: никакое правительство не застраховано от некомпетентности и коррумпированности, всякое правительство подвержено давлению извне, что служит аргументом против, а не в пользу государственного активизма.
О. Уильямсон указывает на то, что рынок является искусственным институтом, созданным и поддерживаемым суверенитетом государства. Он избегает прямых определений относительно необходимости или нежелательности госвмешательства, но в рамках теории ТАИ приходит к выводу, что главным механизмом их снижения является переход к фирме, а не государственное регулирование, главная задача государства сводится к обеспечению выполнения контрактов. При этом в определенные моменты времени государственные регуляции могут быть относительно более эффективны, чем частные.
Д. Норт также рассматривал наличие механизма гарантирования соблюдения соглашений в качестве одного из основных условий осуществления успешных сделок. Он сделал вывод, что в сложных обществах выгодными становятся такие формы поведения, как оппортунизм, обман и мошенничество. Поэтому в условиях неперсонифицированного обмена важна третья сила, выполняющая функции принуждения. «Осуществление контроля третьей стороной означает развитие государства как принудительной силы, способной эффективно осуществлять надзор за правами собственности и обеспечить соблюдение контрактов». Вместе с тем Норт отмечает, что надежность обязательств со стороны политических органов весьма относительна. Во-первых, доходы правителей могут оказаться выше при неэффективной структуре прав собственности, а, во-вторых, «интересы самосохранения» будут диктовать образ действий, не допускающий ущемления интересов сильных политических группировок. В этой связи один из наиболее наглядных уроков истории заключается в том, что политическим рынкам органически присуща тенденция производить на свет неэффективные права собственности, которые приводят к стагнации или упадку.
Глава 3. ПОЛИТИКА МОНЕТАРНОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ
3.1. Экономическая сущность монетарного регулирования
Усиление процессов глобализации в совокупности с ростом непредсказуемости и рисков международных финансовых операций ставит под угрозу стабильность развития не только отдельных компаний или рынков, но и многих национальных экономических систем. Ужесточение конкурентных условий в связи со значительной активизацией крупных транснациональных компаний, а также перспектива столкновения с полномасштабной международной конкуренцией в случае вступления России в ВТО предполагают необходимость ускоренного решения ряда задач и для нашей экономики. Среди них выделяются те, которые важны для формирования независимых от внешних воздействий экономической и политической систем страны, — обеспечение устойчивого экономического роста, улучшение его качества, в том числе переход от сырьевого к наукоемкому развитию, что в свою очередь предполагает постоянный приток финансовых ресурсов в национальную экономику и обеспечение каналов их эффективного распределения. Важным также является использование встроенных стабилизаторов, блокирующих быстрый приток или отток спекулятивных капиталов, дестабилизирующих финансовую систему. На современном этапе ключевую роль в решении указанных проблем играет успешность проведения монетарной политики, являющейся важнейшей составной частью государственной политики регулирования экономических процессов.
3.1.1. Монетарное регулирование в системе экономической политики
Монетарная политика — деятельность государства в денежно- кредитной и валютной сферах, направленная на реализацию его интересов и проявляющаяся в воздействии на количество денег в обращении в целях регулирования экономической конъюнктуры и воспроизводственного процесса.
Монетарная политика осуществляется посредством реализации методов монетарного регулирования. Монетарное регулирование — совокупность мероприятий по оказанию воздействия государства на экономику, уменьшающих неопределенность действий участников валютных и денежно-кредитных отношений, а также повышающих предсказуемость, устойчивость, сбалансированность и эффективность экономического развития (рис. 3.)
Монетарное регулирование:
-Денежно-кредитное регулирование;
-Валютное регулирование;
-Валютный контроль.
Объектами монетарной политики и монетарного регулирования в зависимости от выбора промежуточной цели являются спрос и предложение на денежном рынке и рынке валюты и прежде всего денежная масса. Субъектами монетарной политики являются Центральный банк и коммерческие банки — два уровня российской банковской системы, совокупность которых представляет основу для формирования институционального базиса проведения монетарной политики и осуществления монетарного регулирования.
Центральный банк зачастую представляют эквивалентом министерства, однако его статус иной. Во-первых, в отличие от министерства, осуществляющего управление и координацию деятельности предприятий, ЦБ не обладает полномочиями распорядительного характера по отношению к коммерческим банкам и не
вправе вмешиваться в их оперативную деятельность. Во-вторых, в отличие от министерства он производит свой собственный продукт (выпуск в обращение наличных денег) и в этом смысле является не надстройкой, а базисом экономической системы.
Коммерческие банки выступают основными финансовыми посредниками в экономике страны и важнейшими игроками на глобальном финансовом рынке. Инвестиционные решения коммерческих банков оказывают определяющее воздействие на международные перетоки капитала, колебания курсов валют и спрос на ценные бумаги, эмитированные в разных странах. Валютные спекуляции банков и краткосрочные кредиты, предоставляемые ими заемщикам, во многом являются причиной валютно-финансовых кризисов.
3.1.2. Цели и ориентиры монетарной политики
Центральные банки как кредиторы последней инстанции создавались в ответ на неспособность коммерческих банков самостоятельно преодолевать банковские кризисы, связанные с паникой вкладчиков.
Цели деятельности ЦБ разнообразны и определяются идеологией и выбранной концепцией проводимой правительством макроэкономической политики (табл. 3.1). При этом нужно отличать цели экономической политики и задачи, стоящие перед самим ЦБ.
Для выбора ориентиров монетарной политики центральный банк должен определиться с целями и условиями ее проведения. Я. Тинберген выделял следующую иерархическую структуру целевых переменных ДКП, проводимой ЦБ: конечная цель — промежуточная цель — тактические цели — инструменты монетарной политики. Возможная их взаимосвязь представлена на рис. 3.2.
При реализации денежно-кредитной политики ЦБ проводит так называемое таргетирование промежуточных целей. Таргетиро-
вание можно определить как систематическое применение инструментов денежно-кредитного регулирования для достижения количественных ориентиров промежуточной цели.
Режим таргетирования валютного курса, т.е. политика его фиксации, может быть наиболее оптимальным вариантом для начала переходного периода, когда наблюдается активный процесс долларизации и вытеснения национальной валюты до сокращения темпов инфляции. Однако если инфляция в стране в большей степени связана с ростом цен на неторгуемые товары, то контролирование валютного курса не приведет к ожидаемому эффекту. При достижении некоторой степени ценовой стабильности плавающий курс более выгоден для экономики, поскольку способствует эффективному регулированию межстранового перетока капитала и не ставит под угрозу прочность финансовой системы. В рамках режима таргетирования валютного курса выделяют также режим валютного управления (валютного комитета), который является смешанным вариантом таргетирования валютного курса и денежных агрегатов. Сущность данного режима заключается в 100%-ном обеспеченииденежной базы золотовалютными резервами ЦБ. Такой подход дисциплинирует денежные власти, формирует четкие инфляционные ожидания у экономических агентов, а также повышает доверие к национальной денежной единице. Данный режим накладывает дополнительные ограничения:
• происходит отказ от всех других целей монетарной политики;
• все без исключения мероприятия монетарной политики должны быть взаимоувязаны и реализовываться через ЦБ;
• предполагается фиксация курса национальной валюты по отношению к определенной устойчивой валюте и допускаются незначительные его колебания в строго объявленных границах.
Таргетирование валютного курса может затруднять проведение экономической политики:
• необходимость поддержания установленных пределов изменения номинального обменного курса национальной валюты ограничивает возможность использования этого механизма для стабилизации ситуации в случае возникновения внутренних непредвиденных обстоятельств;
• возрастает возможность спекулятивных атак на национальную валюту;
• девальвационные ожидания могут приводить к росту номинальных процентных ставок и инфляционных ожиданий;
• происходит снижение информативности проводимой ДКП.
Предложения об использовании в качестве промежуточной цели денежной массы основываются на идее тесной взаимосвязи междуней и номинальным ВВП. В таком случае может идти речь о денежном, или монетарном, таргетировании, которое рассматривается как долгосрочный метод регулирования, направленный на обеспечение стабильного роста денежной массы вне зависимости от возможных конъюнктурных колебаний. Плюсы денежного тар- гетирования заключаются в простоте и прозрачности стратегии монетарной политики, что позитивно сказывается на инфляционных ожиданиях и снижает темп инфляции. Однако в условиях переходной экономики такая промежуточная цель труднореализуема, поскольку здесь возникает следующий ряд проблем:
1) отсутствие надежной взаимосвязи между инфляцией и тарге- тируемым агрегатом, в частности по причине нестабильного спроса на деньги;
2) низкая эластичность по процентной ставке при спросе на деньги;
3) сложность определения конкретного агрегата денежной массы, способного играть роль целевого ориентира;
4) отсутствие развитых инструментов реализации ДКП;
5) невозможность осуществления быстрой дезинфляции.
Если денежное таргетирование выбирается в условиях стабильной инфляции, то оно может повлечь за собой высокие издержки, связанные с резким ростом процентных ставок и снижением экономической активности.
В последнее время все большее количество развитых стран переходит к политике прямого таргетирования инфляции. Для успешной реализации этого варианта ЦБ должен проводить.денежную политику, не зависящую от решений других органов власти (предполагается отсутствие «фискального доминирования»), правильно прогнозировать и контролировать инфляцию, иметь четкое представление относительно временного лага реакции первичной цели на изменение в таргетируемом агрегате. Инфляционное таргетирование выбирается в том случае, когда имеет место одновременное сочетание прозрачности показателя инфляции и его способности адекватно отражать монетарную составляющую.
При этом выделяются следующие аспекты реализации прямого таргетирования инфляции:
• выбор точечного или интервального целевого ориентира. При достаточно широком интервале таргетирования более реально сдержать инфляцию в рамках, но в этом случае уменьшается возможность контроля над инфляционными ожиданиями населения. Выход за пределы целевого ориентира более опасен для монетарных властей с точки зрения доверия к ним, чем отклонение от точечной цели, а таргетирование узкого интервала не имеет смысла в условиях переходной экономики;
• выбор временного горизонта таргетирования инфляции, что в свою очередь связано с лагом реализации ДКП;
• выбор денежными властями средств реагирования на большую, чем запланировано, скорость дезинфляции.
Помимо этого выделяют также режимы таргетирования процентной ставки и таргетирования номинального дохода, которые, однако, не имеют широкого распространения ввиду сложности создаваемых моделей и недостаточной эффективности их реализации, особенно для переходных экономик.